Геном
К списку книг
но тело отреагировало само, перераспределило нагрузку и намертво
зафиксировалось в кресле, едва началось торможение. - Удачи тебе.
Чаевых сверх того, что было включено в счет, он не оставил.
Центральный гражданский космопорт Ртутного Донца свое название не
оправдывал.
Когда-то он и впрямь был главной перевалочной точкой между планетой и
орбитой. Но лет двадцать назад был построен новый гражданский космопорт
более удаленный от столицы, способный принимать большие современные
корабли. Титула Центрального де-юре он не получил, но де-факто им стал.
Алекс курил, стоя у стеклянных раздвижных дверей. Конечно, людей было
много, но это скорее проистекало из малых размеров корпусов. Лишь
периодически из дверей выплескивались похожие, будто клонированные, толпы,
отмечая приход очередного шаттла. Смены на орбитальных заводах и верфях
длились по трое суток, но заводов вокруг Ртутного Донца вращалось очень,
очень много.
Отбросив сигарету, Алекс вошел в здание. Он вдруг понял, что просто
оттягивает, насколько возможно, последние шаги к кораблю.
Сновали работники портовых служб, толпились у регистрационных стоек
работяги в униформе и гражданские пассажиры. Прохаживались секьюрити, все
как один спецы, обманчиво невысокие и узкоплечие.
Алекс прошел к одной из дверей, ведущих в служебные ярусы порта.
Отметил, что несколько секьюрити остановились поодаль, контролируя
ситуацию. Произнес, глядя на пластину телекамеры:
- Александр Романов, спец, капитан и мастер-пилот корабля "Зеркало",
компания "Небо", Земля.
Под ключицей едва ощутимо запульсировал идентификатор, вживленный под
кожу два десятка лет назад. Проверка шла по полной программе, с
экспресс-анализом генотипа.
Алекс терпеливо ждал, пока молекулярные детекторы отловят в
капиллярной сети действительно молодой, только что попавший в кровь
лимфоцит, расщепят его, сравнят с эталонным образцом. Идентификатор,
работающий в режиме максимальной бдительности, обмануть невозможно. Даже
если вырезать его из тела и поместить в пробирку со свежей кровью
владельца - это ничего не даст. Проверка могла занять несколько минут, но
безопасность стоила больше.
- Идентификация успешна, доступ разрешен, - отозвался терминал. Голос
был человеческий, похоже, что его проверял оператор, а не программа.
Перегораживающее проход поле сменило полярность, позволяя пройти. -
Требуется помощь?
- Расположение стандартное? Паучатник на месте?
- На месте, - отозвался оператор. - Входите. Ранг позволял Алексу
воспользоваться транспортными платформами. Но идти было недалеко, и он
предпочел отправиться в паучатник пешком. В этом было легкое
труднообъяснимое наслаждение - идти широкими, полупустыми туннелями,
тянущимися под зданиями космопорта, кивать встречным - здесь уже не было
пассажиров, торговцев, мелких жуликов, всей той публики, что нарастает со
временем на транспортных артериях неизбежно, как холестериновые бляшки в
сосудах. Здесь оставались только свои. Пусть даже не спецы.
Паучатником в портах называли отдел бухгалтерии и оформления
контрактов. Отчасти по внешним признакам, а отчасти из вечного антагонизма
между техническими и бумажными работниками. Пауки, впрочем, платили
сторицей - порой Алексу казалось, что, будь их воля, ни один корабль
никогда не покинул бы порта.
- По делу? - полюбопытствовал охранник у входа в царство бюрократии.
Вопрос был почти ритуальным, Алекс слышал его в десятках портов.
- Нет, из мазохизма, - привычно ответил Алекс.
Охранник ухмыльнулся, тронул сенсор, открывая проход. Пожалуй, он бы с
удовольствием запустил в паучатник террориста, но почему-то никогда не
находилось террористов, покушающихся на жизнь бухгалтеров.
Алекс вошел.
В паучатнике властвовала тишина. Во многих отделах