Конкуренты
К списку книг
ое сияние скомкали, подвесили в пустоте и закрутили вокруг оси. У меня перехватило дыхание — это было и красиво, и одновременно жутко.
Я оперся обеими руками о стекло, то ли стараясь убедиться, что между мной и космосом есть преграда, то ли чтобы удержаться на ногах.
— Теперь верите? — В голосе Инны послышалось сочувствие.
— Это же… не экран? — спросил я. — Это настоящее?
— Более чем.
Стекло снова помутнело.
Я повернулся к Инне — девушка смотрела на меня с любопытством и, кажется, с уважением.
— Некоторые начинают вопить, — сказала она. — Некоторые лезут в драку. А некоторые рыдают как дети.
— Почему вы покрасились? — спросил я.
— Чего? — Первый раз она растерялась.
— Почему вы выкрасили волосы?
— Я их не красила. Я блондинка. — Она вдруг покраснела, сильно и стремительно.
— Но… на Земле…
— Я крашу волосы в темный цвет, понятно? Потому что каждый идиот, который носит брюки, уверен, что блондинки — дуры и не думают ни о чем, кроме как о постели!
— А здесь?
— А здесь просто нет краски для волос! — Инна замолчала. Спросила: — Слушайте, Валентин, к чему был этот вопрос?
— В себя пытаюсь прийти, — честно сказал я. — А это лучше всего делать, задавая странные вопросы.
Инна фыркнула.
— Оригинальничаете? Идемте, у меня дел по горло. Вас никто не ждал, набор пилотов завершен неделю назад…
— Спасибо, мне уже сообщили.
— Слушайте! — Инна вдруг оживилась. — Вы всерьез хотите туда? — Она кивнула на стену. — Вам что, приключений хочется? Так приключения, знаете ли, часто бывают с печальным исходом.
— Что, есть варианты?
— Есть. — Инна кивнула. — Повар нужен позарез. Готовить умеете? Вы вообще-то кто по специальности?
— Журналист.
— Боже, ну и подвалило счастье. — В голосе Инны прозвучало разочарование. — Акула пера…
— Не любите журналистов?
— При чем тут любишь — не любишь? Нет у нас тут потребности в журналистах… Врачи, повара, техники… Машина есть?
— Есть, — признался я и зачем-то добавил: — «Рено».
— Да хоть бы и «роллс-ройс». Любите в железках возиться, чинить там чего-нибудь?
— Я карбюратор от аккумулятора не отличу.
— Ну и мужики пошли. — Вот теперь Инна выглядела удовлетворенной. — Похоже, руками что-то делать только китайцы могут. А вам… или летать и стрелять, или всякой дурью заниматься. Неделю назад скрипача прислали, представляете?
— Скрипач не нужен?
— Не нужен, но пристроили… куда ему в космос-то. Теперь в баре пиликает. Хорошо хоть скрипка с ним была… Нет, ну вы представьте, домашний мальчик восемнадцати лет из хорошей семьи, по имени Леонид Левинсон поссорился с мамой и завербовался к нам. В иллюминатор посмотрел — и грох в обморок! Скрипку, однако, перед тем как упасть, бережно прижал к животу.
— Инна, я очень люблю тех, кто много говорит, — сказал я. — Но если бы вы вначале ответили на мои вопросы, нам обоим было бы проще.
Девушка замолчала. Испытующе посмотрела на меня, кивнула:
— Хорошо. Заслужили крепкими нервами. Профессиональное, наверное? Идемте, сядем спокойно, я вас угощу кофе и отвечу на все вопросы. Поверьте, скрытничать никто не собирается… так же как и возиться с вами…
* * *
Если бы не иллюминатор, я бы решил, что нахожусь в обычной однокомнатной квартире. Стены оклеены обоями — желтенькими в полосочку, потолок вроде как пластиковый, натяжной, но самый обычный, матово-белый, в центре свисает лампа на три рожка из мутного стекла. На полу темно-серый линолеум, расцветка «мечта лентяя». Мебель простенькая, как из ИКЕИ, но вполне обычная — в углу диван-кровать, рядом гардероб, посередине стол и три стула, у стены шкаф с полупустыми полками: немного книг, маленький музыкальный центр, немного дисков, немного всякой мелочевки, что всегда накапливается на полках. Одна дверь, наверное, в ванную комнату. Другая, открытая, на крошечную кухоньку.
Если бы не иллюминатор…
Пока он был задернут шторами, я ничего и не замечал. Но Инна ус