Танцы на снегу
К списку книг
злом на зло, - совсем уж прошептала президент.
Я вздрогнул и закрыл глаза, сообразив, о чем думаю. Что за наваждение? Она ведь говорит глупости, эта Инна Сноу! Это демагогией называется! Какое еще "зло порождает зло"? Не мог Сянь Тьен заразить всю планету смертельной болезнью, не стал бы он такое делать! Зачем для этого нужен человек-террорист? Бросил с орбиты маленькую ледяную капсулу, чтобы растаяла в воздухе над столицей, - и все! И вовсе фаги не бесчувственные и безжалостные! И не хочет Империя воевать ни с кем!
Так почему же я начал думать так, как хочет Инна Сноу? Я же не отмороженный!
Может быть, потому, что вокруг - десятки тысяч человек, думающих одинаково? Это словно поток. Не нужно никаких приборов, чтобы включить все мозги в одну цепочку, сделать их кусочками вычислительного механизма. Лишь будь в толпе. Смотри вместе с ней. Слушай вместе с ней. Кричи вместе с ней.
И сразу расхочется думать.
- Отпустим этого человека? - спросила Инна Сноу. Посмотрела вверх, на парящий флаер - темная вуаль легла ей на лицо, рисуя контуры. Толпа ахнула, будто желая рассмотреть лицо госпожи президента. - Пусть убирается к своим хозяевам, верный пес Императора. Пусть передаст им наше презрение, нашу волю, нашу силу. Отпустим?
- Да! - взвыла толпа. У меня даже заломило в ушах. Мужик, подсадивший меня, прыгал будто ребенок и махал руками. Я начал заваливаться, он меня поддержал, ссадил и радостно крикнул:
- Как она добра! Мальчик, как она добра! Как добра!
- Ты псих с отмороженными мозгами, - сказал я. Он все равно ничего не слышал - тут же забыл обо мне и принялся махать руками. Вокруг бесновались. А на помосте уже снимали петлю с шеи Тьена, опускали вниз - прямо в толпу - деревянную лесенку.
- Пусть уходит, - вновь сказала Инна Сноу. - Пропустите его, граждане. Не дотрагивайтесь до него. Пусть уходит на космодром, садится в свой корабль и улетает. Никто не должен коснуться его!
Сянь Тьен терпеливо ждал. Ему разомкнули кандалы на руках и ногах. Он потер кисти, потом подошел к Инне Сноу. И что-то сказал. Слов не было слышно, а вот ответ владетельницы - да.
- На меня не действует ваша психотехника. Я сниму вуаль в тот день, когда человечество скинет ярмо Императора и объединится в одну семью. Уходи, фаг. Уходи к своим хозяевам.
Тьен пожал плечами. И неторопливо спустился с помоста. Толпа расступилась, освобождая вокруг него пятачок. Тьен огляделся. Пошел - и круг пустоты вокруг двинулся вместе с ним. Люди шарахались, будто фаг сам был болен язвенной чумой.
Я не заметил, кто плюнул первым. Их сразу же стало слишком много - тех, кто плевал в Сянь Тьена, пытаясь попасть в лицо.
Тьен будто не замечал плевков. Просто шел. Прямо на меня. И круг пустоты шел вместе с ним.
Я дернулся, пытаясь уйти с его пути, но было уже поздно, толпа спрессовалась, и меня вытолкнуло прямо перед Тьеном - в беснующийся, орущий, плюющийся будто паршивые дети ряд. Взгляд Тьена скользнул по мне, ничуть не изменился, но я понял - он меня узнал.
Набрав полный рот слюны, я плюнул в Тьена. И завопил:
- Убирайся! Убирайся!
Потом меня вынесло в сторону, круг сдвинулся. Я плюнул еще раз, в спину Тьену.
Мне еще никогда не было так гадко.
Значит, вот оно как - быть фагом?
Стоять с петлей на шее, пока про тебя врут, нагло и беззастенчиво, играя словами и обвиняя во всех грехах, - это тоже "быть фагом"?
Идти оплеванным через ревущую толпу, задыхаться в чужих слюнях?
Плевать в лицо другу?
А если бы это был Стась?
Не хочу быть фагом!
И ненавижу тех, из-за кого фагам приходится быть такими!
Я все понимаю, я не маленький. Император тоже виноват, что слишком верит советникам и не борется с несправедливостями вроде тех, что у нас, на Карьере.
А Инна Сноу, может быть, и впрямь хочет всем на свете добра и потому врет.
Но то, что она сейчас сделала, - это не милосердие.
Это подлость.
Потому что она знала - в Тьена