Танцы на снегу
К списку книг
прервана. Страховой взнос назад не возвращается. Сто семнадцать тысяч минус четыреста тридцать четыре кредита...
Он развернулся в кресле и посмотрел на меня.
Я понял. У меня все внутри захолодело.
- Если ты прерываешь контракт, Тиккирей, то вначале придется урегулировать финансовый вопрос. Думаю, шестьдесят - семьдесят рейсов позволят это сделать. Наверное, года через два ты сможешь покинуть корабль.
- Это есть в контракте? - тихо спросил я.
- Конечно. Показать?
- Не надо. Я помню... я не думал, что страховка такая дорогая...
Старпом упер руки в колени, наклонился вперед и зло сказал:
- Тиккирей, ты думаешь, что только тебе, такому умному, пришла в голову идея - наняться на корабль и сойти на первой же попавшейся планете? Да если бы наш корабль летел в рай, а сделал остановку в аду, и то нашелся бы желающий смыться! Именно поэтому, Тиккирей, сумма страхового полиса столь велика. Чтобы экипажу не приходилось дергаться, выискивая мозги в каждом космопорте. Нанялся - работай! Мы ведь предупреждали тебя?
Я даже не заметил, что стал плакать.
- Ну, что ты выбираешь? Прервать контракт и получить право уйти через два года нищим или отработать пять лет и заработать свою треть миллиона?
Он был зол, чертовски зол на меня, самодовольного дурачка, который мешает ему сойти с корабля, развлечься, потратить в баре свои честно заработанные деньги.
Но я же смотрел контракт! Там кое-что было запутано, про некоторые вещи сказано мельком, но...
Сев на пол, я уткнулся лицом в колени. Два года - это конец. Я столько не выдержу. Уж пять лет - точно. Я не стану идиотом, но мне все будет безразлично. Кормят, поят, позволяют гадить под себя... и хорошо...
- Мы предупреждали тебя или нет? - рявкнул старпом.
- Предупреждали... - прошептал я.
Он сгреб меня с пола, усадил себе на колени, разжал рот и ткнул в зубы горлышко металлической фляжки:
- Пей! Истерику тут устраиваешь, словно визгливая баба...
Я глотнул обжигающую жидкость. Закашлялся.
- Это коньяк, - объяснил старпом. - И что ты собирался делать на этой планете, Тиккирей?
- Жить... - прошептал я.
- Жить? Как?
- У меня же есть имперское гражданство...
- Что с того? Ты думаешь, легко человеку выжить в незнакомом мире? Тем более - подростку? Тем более - без денег? Получил бы ты свои жалкие четыре сотни, и что с того? Это на вашей планете сто кредиток - деньги. В нормальном развитом мире ты и неделю на них не протянешь!
Он резко толкнул меня:
- Вон та дверь... умойся.
И, повернувшись к экрану, зло процедил:
- Служебный доступ. Аннулировать контракт расчетного модуля Тиккирея. Оформление страховки не производить.
Я смотрел на него, размазывая слезы.
- Не оформляли мы на тебя страховой полис. - Старпом сидел ко мне спиной, и только побагровевший коротко стриженный затылок выражал его эмоции. - Понятно было, для чего ты нанялся. Только Антон на тебя ставил, был уверен, что ты отработаешь пять лет и сохранишь волю...
- Значит, вы нарушили закон! - воскликнул я.
- Тебе-то какое дело? Что ты стоишь? Умывайся и уходи!
- Куда?
- Куда? - Вот теперь старпом по-настоящему заорал: - А куда ты хотел? На планету! Новый Кувейт, имперская колония, стандартный законодательный ряд, ускоренная процедура получения вида на жительство, уровень комфортности среды - сто четыре процента! Мы тебя отключили только через два скачка, и знаешь почему? Потому что были уверены: ты хочешь сойти на первой же планете! Даже не узнав, что это за планета! А там, куда мы отвозим руду, клоака похуже вашей каторги!
- Почему каторги?.. - прошептал я.
- Потому что Карьер развивался как каторжная планета. Обитатели куполов - потомки охранников. Умойся и проваливай!
Я умылся. Я долго плескал в лицо холодной водой, стараясь не растирать покрасневшие глаза. Вытерся и вышел. Старпом сидел за экраном и играл в шахматы. Очень быстро, через шунт, фигуры так и прыгали по экран