Остров Русь
К списку книг
олокли дурака в подвал.
Князь Владимир утешал вновь плачущую Несмеяну:
- Ничего, ничего, жили без мужа и дальше поживем. Не плачь, девчонка.
Пройдут дожди. Дурак найдется. Ты только жди.
Несмеяна ревела.
Князь сказал жалостливо:
- Ну, хочешь, я ширинку расстегну? Посмеешься.
- Не-е-т, - замотала головой Несмеяна, - мне у тебя не смешно-о-о.
Владимир вздохнул, посмотрел вслед полоненому Ивану и печально
сказал:
- Однако, каких людей теряем! Лучших людей...
Сидел за решеткой в темнице сырой, страдая с похмелья, дурак молодой.
Ох и муторно же ему было! Друзей не спас, а еще хуже подставил. Сам в
немилость попал. Царевну обидел, князя оскорбил. Опохмелиться нечем.
- Эй, дурак, передача тебе, - маленькое окошечко в железной двери
камеры открылось, и разукрашенный синяками стражник протянул Ивану бутыль
и огромный каравай. - Девка твоя, Марья-искусница, передала. Я отпил пару
глоточков, ты уж не серчай.
Иван посмотрел на бутыль.
- Глоточки-то у тебя богатырские. Как глотнешь - четвертушечка,
присосешься - поллитровочка... Что, у меня и прав никаких нет?
- Как нет? Есть. Чай, у нас Русь, а не дикая страна половецкая. Есть
у тебя право сохранять постное лицо, есть право кричать благим матом, есть
право на один звонок.
- Насчет лица и насчет мата я понял. А вот насчет звонка...
Стражник молча просунул в окошечко коровий колокольчик. Иван в
сердцах плюнул, но правом воспользовался. Полегчало. Сел в углу темницы на
чугунную богатырскую парашу и откупорил бутыль. После нескольких глотков
почувствовал, что сил прибавилось, а в голове просветлело.
- Ох, Марьюшка, ох, уважила, - нежно прошептал он, лаская бутыль. - И
закусочку не забыла...
Он разломил каравай и с удивлением уставился на выпавшую оттуда
грамотку.
- Неспроста, - прошептал дурак. - Или спроста? Хорошо, что я азбуке
обучен.
Развернув бересту, Иван прочел:
"Миленочек! Сразу два горя у меня. Дядька Черномор в ванне утонул, а
тебя пес В. в тюрьму засадил. Первому горю не помочь, а со вторым
справимся.
В караване спрятаны вещи хитромудрые, что бежать тебе помогут.
Во-первах - пилка-самопилка, во-вторых - лесенка-чудесенка, а в третьих -
лом-самолом. И еще - кепка-невидимка. Дружок твой, Емеля, с ейной помощью
гнева княжеского избег, у меня под кроватью спрятался. Друг твой - такой
затейник, за тебя горой стоит.
Да учти, милый, вещам мудреным надо в стихах приказывать, иначе не
понимают. Ты уж постарайся. Как убежишь, приходи ко мне. Твоя М."
Заинтригованный Иван растребушил каравай и нашел: маленькую пилку,
вроде тех, какими модницы ноготки полируют, изящный медный ломик в кожаном
чехле и маленькую бамбуковую лесенку. Кепку-невидимку, как не искал, найти
не смог. Видать уж больно невидима была.
Бережно подобрав и съев все хлебные крошки, не от голода, а от
высоких моральных устоев, Иван задумался. Как же пустить в дело хитрую
снасть. И как ей приказывать?
Но не зря Иван-дурак с боянами общался. Смекнул, что любой дурак
может сладко петь, коль нужда заставит. Откашлявшись, Иван приказал:
Ну-ка, пилка-самопилка,
Что моя прислала милка!
Пилка встрепенулась.
Из неволи выручай,
Дырку быстро проточай!
Презрительно фыркнув, пилка улеглась на место. Видать, не те слова
дурак сказал. Но Иван не сдавался:
Пилка, встань передо мной
Словно лист перед травой!
Встала.
Проточи-ка стену, пилка,
Чтоб остались лишь опилки!
Пилка метнулась к стене темницы и с визгом принялась ее распиливать.
Летело каменное крошево, дурак на радостях бил в ладоши. Наконец, в стене
образовалась порядочная дыра, в которую Иван и протиснулся.
- Ну, хорошо, - озадаченно сказал он, оглядевшись. - И что же я буду
делать в соседней камере?
Иван действительно поп