Остров Русь
К списку книг
о у печенегов из карманов будут вываливаться.
Особенно аккуратно бутылки подбирай, разобьются - накажу. Если у кого из
печенегов зубы золотые будут выбиты, ты их собирай и складывай пока в
котомочку. После боя рассортируем.
И закипела кровавая сеча!
С первого же удара о голову Змея у Ильи сломалась булава. Тогда он
ловко выхватил кого-то из полчищ несметных и привычно стал молотить
супротивничков им, приговаривая:
- Ах и крепкий татарин, не ломается! Не ломается, да не сгинается!
- Я не татарин, я печенег! - орал несчастный.
- А то не твое собачье дело. Повелю - так и китайцем будешь! - между
делом ответил Илья.
Добрыня сражался мечем булатным. Как махнет - так улочка, размахнется
- микрорайон. Следом ехал Алеша и ловко топтал конем упавших. Временами он
стрелял вперед из лука каленой стрелой, приговаривая:
- На кого упадет, тому водить.
А Иван-дурак носился по всему полю, мотая булавой. Вспомнив наказы
отцовские, он бил с размаху и был приятно удивлен эффектом.
В пылу боя он с упоением наблюдал за отдельными его моментами. Вон
Емеля, ужом крутится меж печенегами, обчищая их карманы. Вон Илья, колотит
Змея по голове шапкой, наполненной землей греческой. И где достал,
непонятно. Вон Добрынюшка следующий квартал расчищает. Вон Алешенька
молодецким посвистом супостатов пугает. Вон на лихом коне поп Гапон
удирает, а в поводу у него - ломовая лошадь, к которой Алена Соловьинишна
привязана... Гапон?! Иван бросился было за ним, но жаркая сеча помешала
ему поймать предателя. Зато он успел заметить отрытый в сторонке окоп
полного профиля, из которого глазели на происходящее несколько боянов во
главе с директором. Один записывал что-то на грамотку, другой меланхолично
мурлыкал веселый мотивчик. За их спинами подпрыгивал зеленоволосый боян,
размахивая саблей, но в бой не вступая.
В скором времени полчища стали сметными. Потом весьма умеренными. А
затем и последние остатки печенегов бросились удирать. Друзья съехались и
утерли со лбов трудовой пот.
- Убил Змея-то? - ревниво поинтересовался у Ильи Алеша.
- Как всегда, - важно ответил Муромец, отбрасывая печенега, которым
дрался сегодня. Добрыня на лету поймал печенега и привязал его к седлу,
приговаривая:
А не думай, тать, что легко отделался,
Ты пойдешь к нам в полон, пойдешь пленничком!
- На фига он нам нужен, печенежина? Али выкуп за него дадут
богатенький? - поинтересовался Алеша.
Добрыня задумался и смущенно ответил:
- Да нет, вряд ли. Но положено ведь кого-нибудь в полон взять.
И продолжил упаковку пленного.
- А где Емеля? - встрепенулся Алеша. - Он же трофеи собирал, я точно
видел!
Действительно, Емели нигде не было. Друзья поискали его немного,
после чего скорбно переглянулись.
- Погиб, - изрек общее мнение Илья. - Затоптали его, и косточек не
осталось.
Друзья скорбно стянули с голов шлемы железные. Подытожил Илья
Муромец:
- Жалко Емелю, хоть и слабоват был. А еще жальче трофеи несметные...
Что ж, друзья, поехали дальше.
И они поехали.
...А безвременно похороненный друзьями Емеля в это время уже
подъезжал к Киеву. В глазах его блестели крупные слезы. Временами он
поднимал очи долу и скорбно шептал:
- Не корысти ради, а токмо волею пославшей меня любови... Ох,
богатыри, не узнайте, а узнаете - не прогневайтесь, а прогневаетесь - так
не бейте, а побьете - так не насмерть...
Саврасая кобыла иронически косила на него лиловым глазом.
...В палатах княжеских Емеля первым делом бросил к ногам Владимира
трофеи, после чего гордо потребовал:
- Не вели казнить, вели миловать!
- Обдумаем, - пообещал Владимир, косясь на выпавшие из котомок
трофеи: каменья самоцветные, яства басурманские, пуховики китайские и
свитера турецкие. Улов был богатым, Владимир уже облюбовал