Остров Русь
К списку книг
ну ясна была грусть его.
Знать, опять он хотел у Владимира сватать деву Забаву Путятишну. Думал,
князь не откажет на радости... Да Ивану услышал он отповедь и просить не
решился зазнобушки. Убоялся облома позорного.
А веселье катилось своей чередой. Вот уже Емеля через стол полез с
дураком целоваться, вот Алеша свой коронный тост - "за прелестных дам" -
произносит... Вот, невесть откуда взявшийся, боян Лапкин славу трем
богатырям кричит. Вот Владимир-князь, с Ильей обнявшись, признается
клятвенно: "Да, прав ты, Илюша, собака я!" А тот в ответ: "Да ведь и сам
я, князь, собака!.." И пьют они на брудершафт, икрой заморской,
баклажановой, закусывая...
Тут было выполз Иван-дурак из-за стола - к Марье-искуснице потянуло,
да остановил его князь гневным окриком:
- Куда это ты, добрый молодец, намылился?! Аль не сладко тебе мое
кушанье?
- Сладко, княже, - принялся оправдываться Иван, - да дел по горло...
- Нет уж, ты постой! И у меня к тебе дело есть! Подь-ка сюда!
Приблизился Иван к князю опасливо.
- А ну-ка, молодец, примерь сей шелом на буйную свою головушку, -
протянул князь ему богатырский головной убор.
Одел Иван шлем, тут Владимир невесть откуда булаву трехпудовую
выхватил и ударил его по головушке. Засверкали в глазах дурака звездочки.
- Будь же богатырем княжеским отныне! - воскликнул Владимир. Иван,
ошеломленный, под гогот сотоварищей, шатаясь, двинулся к выходу. Не понял
еще счастья своего богатырского.
И лишь снаружи, на воздухе, опомнился: "Богатырь! Я - богатырь!
Сбылось повеление отцовское! Сбылась мечта моя заветная!.." И с мыслею
этой кинулся он со всех ног к месту своего проживания.
- Маша! Маша! Богатырь я! - закричал он с порога.
Словно солнышко ясное выглянуло. То Марья-искусница из светелки своей
выплыла:
- Здравствуй, здравствуй, мой милый Иванушка. Люб ты был мне еще в
добрых молодцах, а теперь - просто словом не вымолвишь. - И раскрыла
девичьи объятия.
Шагнул Иван через порог, руки пошире расставив, да запнулся и рухнул,
до объятий не дойдя.
- Ужель ты, Ванюша, во хмелю ко мне явился?! - воскликнула Марья,
склонясь перед ним и принюхиваясь.
- Во хмелю, - покаялся Иван-дурак.
- А скажи-ка мне честно, Иванушка, - продолжала она подозрительно, -
в ванне долго сидеть ты не любишь ли?
- Вот этого за мной, ей богу, не водится! - обрадовался Иван. - Я
совсем в этом толку не ведаю: в детстве сажа мне в кожу так въелася, что
отмыть все равно не сумею я!
- Слава богу, а то испугалась я, - вновь расцвела Марья, - а что
черненький, даже мне нравится.
Сказав сие, наклонилась Марья пониже, тут и облобызал Иван ее в губы
жаркие.
Вдруг взгрустнула Марья:
- Вот и с Черномором у меня все так же хорошо начиналось...
- Эх, Маша, нам ли быть в печали! - воскликнул Иван, поднимаясь: - Я
теперь - богатырь, ты - вдова богатырская! Был бы жив Черномор, он бы за
тебя порадовался!
Он уселся на табурет, а Марья, хоть и усомнилась в верности последних
слов его, но промолчала благоразумно, достала из кармана пригоршню семечек
и принялись они их лузгать, друг другу в глаза заглядывая, улыбаясь и
жмурясь от удовольствия.
Засим и оставим их.
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. СЕРЕЖКИ ВАСИЛИСЫ
1. ИВАНОВ АВТОРИТЕТ РАСТЕТ НЕОПИСУЕМО
Много воды утекло с тех пор, как Ивана в богатыри посвятили... Хотя,
не так уж и много, вообще-то. Всего три дня прошло. Думал наш герой,
счастью его конца не будет: днем он на службу богатырскую ходит - в караул
аль в патруль, вечером его Марья ласковая ждет - борщом кормит,
пельменями, бататами да грибочками солеными.
А надобно отметить, что Марья ко дворцу княжескому близка была. С
какого боку, Иван не ведал: от вопросов его уклонялась она искусно.
И вот, на третий ве