Осенние визиты
К списку книг
веселый. Наверное, вообще ничего не читает. А он привык гордиться
своей работой - не бананы продает, и не носки - Книги.
Культуру.
Заров побрел вдоль площади. Лезть в переход не хотелось, он перешел к
Казанскому через дорогу, вероятно, не выгадав ни минуты.
Какого черта Визитер назначил встречу на вокзале? Он всегда
предпочитал станции метро...
Менты у входов, злые взгляды - это явно из-за той перестрелки.
Хорошо, что хорошо выбрился, и вид не слишком помятый - к иностранцу
третьего сорта привязаться легко. Заров нырнул во влажное нутро вокзала,
побрел вдоль ларьков, поглядывая на сигаретные баррикады и пивные
цитадели, витрины, заваленные плейерами и видеокассетами. Славу еще с
полчаса ждать, не меньше.
Собственно говоря, надо было взять какую-то книжку...
Он запустил руку в карман, нащупал смятые бумажки. Триста штук, это
все равно не серьезно. Сотней больше, сотней меньше...
Ярослав вернулся к ларьку с плейерами.
- Покажите "Филипс".
Умирать, так с музыкой...
Он купил плейер, упаковку батареек и пару кассет, особо не выбирая.
Теперь можно и подождать. Интересно, Слава оказался удачливее его?
На всякий случай Ярослав все же подошел к окошку справочного, но
Визитера там, конечно, не оказалось. Изучал какие-то вывешенные правила
мальчуган с усталым не по-детски лицом. Стояли двое "граждан кавказской
национальности", явно старавшиеся быть тише травы. Любой террористический
акт в первую очередь откликается на них - серией мелких неприятностей, это
уже традиция.
Заров отошел к окошку буфета. Купил безвкусных импортных сосисок,
стакан кофе. Вложил в плейер кассету - группа "Дикая Охота"... что ж,
послушаем...
Наушники оказались не такие, как он любил. Дуга, а не "пуговки" на
проводах. Зато звук вполне приличный...
Он ел с неожиданно проснувшимся аппетитом, пока какое-то слово не
заставило его вслушаться в текст.
- Я КРУШУ ЗЕРКАЛА, ЧТОБ НЕ ВИДЕТЬ, КАК СМОТРИТ ДВОЙНИК...
Вот так...
В жизни нет ничего оригинального. Вода была выпита, слова были
сказаны, любовь прожита, ненависть умерла и родилась вновь.
Ярослав прикрыл ладонями виски, отгораживаясь от бесконечного
вокзального шума.
Обобрав твою жизнь, мой двойник, мой враг,
Я останусь один в том и этом мирах,
И падут предо мною преграды стекла...
А если нет стекла? Если "черный человек" стоит рядом, и в улыбке его
- понимание твоей души, до самого темного и запаутиненного чулана. И не
рвется он к тебе сквозь зеркальные грани, он уже пришел, он уже победил,
уже стал главным в тандеме.
Ярослав содрал наушники. Не сейчас. Не расположен он слушать
человека, умеющего видеть сквозь зеркала.
Скорей бы пришел Слава.
За соседним столиком встала компания молодежи. Этакие крепенькие, в
кожаных куртках, шумные и уверенные. Не то вокзальные рэкетиры, не то
просто бандиты проездом. Разлили на четверых бутылку водки, быстро, но со
вкусом, выпили. Захохотали чему-то своему, очень-очень веселому.
Как легко жить, когда не видишь сквозь зеркала...
К его столику подошел мальчик лет двенадцати, с картонной тарелкой
сосисок
...ТАКИХ ЖЕ КАРТОННЫХ...
в руке. Тот самый, что толкался у справочного, наверное, тоже кого-то
ждет.
- Можно?
Какой культурный подросток. Ярослав кивнул. Для писателя, много раз
писавшего о детях, он поразительно не умел и не любил с ними общаться.
КАК ТЫ ПИШЕШЬ?
Я ВРУ...
Он быстро доел и стал глотать остывший кофе, когда увидел Славу. Тот
появился откуда-то с выхода на перроны, прошел сквозь толпу, мимоходом
глянув на справочную, и направился прямо к столику. Ярослав махнул ему
рукой. То ли Визитер его чувствует, то ли просто "представил" все его
возможные действия. Что же все-таки для н