Осенние визиты
К списку книг
.
может быть на вокзалах...
Ему снова стало не по себе. Кирилл уезжал из Москвы только раз, семь
лет назад. Все что запомнилось с той поездки - это плывущие за вагонным
окном, к которому он прилип, села и перелески, толкотня на перронах, потом
- огромное, бесконечное, теплое море, в которое он врывался с визгом и
полной уверенностью - доплыть до другого берега совсем легко.
Сейчас вокзалы были другими. Безумно мечущиеся люди, но уже не в той
суете поездки, что было когда-то, а словно напуганные чем-то. Грязные,
словно из задницы вылезшие, существа в углах и под лестницами - когда-то
тоже бывшие людьми, но стремительно утрачивающие остатки сходства. Среди
них были и дети - Кириллу всегда делалось не по себе, когда он видел их.
Взрослые могли быть кем угодно - пьяницами, наркоманами, неудачниками
- они лишь напоминали, что в жизни легко можно проиграть. Дети, с холодной
злобой в глазах и улыбкой затравленных волчат словно безмолвно кричали -
"тебе просто повезло. У тебя есть дом и мама. Но это случай. Ошибка. Ты
должен быть с нами". Он вспомнил их взгляды, когда случайно натыкался на
таких - взгляды мелкого хищника, оглядывающего жертву.
Нет. Только не вокзалы.
Кирилл бродил по улицам часа два. Несколько раз звонил домой -
вначале трубку никто не брал, потом отозвался незнакомый мужской голос.
Ему стало не по себе. Он выскочил из-под прозрачной каски таксофона, даже
не повесив трубку.
О_н_ ждет его?
Кирилл добрел до какого-то супермаркета, не размышляя, вошел в
слякотное тепло. Народа было немного. Он побрел вдоль прилавков, потом
купил в баре кусок пиццы. Съел ее, не почувствовав вкуса.
Что-то заставило его дойти до отдела электроники. Здесь работало
несколько телевизоров - по двум крутили кассеты с видеоклипами, остальные
были настроены на местные каналы.
Свой дом он узнал сразу. Это был горячий выпуск новостей - той
популярной бригады, что носится по городу, прослушивая милицейскую волну и
успевая на место преступления едва ли не самыми первыми.
- Нет, - прошептал Кирилл.
Звук в телевизоре был отключен, наверное, чтобы не заглушать голос
певца с другого аппарата. Под нервный гитарный перебор Кирилл смотрел на
покачивающиеся в такт шагам оператора стены подъезда. Наплыв - на шрам в
стене, и так отпечатавшийся в памяти. Кирилл зажмурился. Когда он открыл
глаза оператор стоял у открытой двери - у его квартиры. Молодой парень в
форме что-то говорил, виновато улыбаясь. Не пускал внутрь?
Потом оператор отступил на шаг, и Кирилл увидел, как выносят носилки,
прикрытые белой простыней. Простыня была в бурых пятнах.
Он не заплакал. Словно окаменел, глядя, как уносят его маму.
Лицо репортера, опять - неслышная скороговорка... На несколько секунд
- фотография во весь экран. _Е_г_о_ фотография.
Кирилл отступил на шаг.
Голос певца, скользивший где-то по краю сознания, внезапно стал
отчетливым, почти материальным. Кирилл схватился за него, как за
спасательный круг, жесткий, холодный, но дающий хоть какую-то надежду
удержаться.
Плачь! Мы уходим отсюда - плачь,
Небеса в ледяной круговерти...
Только ветер сияния - плачь!
Ничего нет прекраснее смерти...
Кирилл Корсаков, потерявший все, что составляло его жизнь, вышел из
магазина. Нет, он так и не заплакал. Плакать - это порой слишком мало. Он
встал к таксофону у входа. Телефон милиции - бесплатно... Кирилл опустил
руку в карман. Если у него не осталось жетонов, то он наберет "ноль два".
Жетон льдинкой коснулся пальцев.
Кирилл набрал номер. Единственный, что смог вспомнить.
- Алло...
Слышно было очень плохо.
- Валя, это ты?
На мгновение Кириллу захотелось, чтобы Валентина Веснина, которого
он, как и всех взрослых из клуба "Штурман" звал просто по имени