Осенние визиты
К списку книг
ин. А я... - Карамазов
тихонько засмеялся, - я - свобода. Хаос. Право каждого на все.
Ярослав пошевелился, чуть-чуть, стягивая куртку к груди, обнажая
пистолет, заложенный за ремень. Посмотрел на мальчишек.
Они увидели.
Кто же из них - кто?
- Илья, есть один путь к согласию...
- Ты просто тянешь время.
Мальчишки протянули руки, синхронно, но один чуть замешкался,
заколебался, касаясь оружия, и тогда пистолет взял второй. Вытянул, прижал
на мгновение к животу, пальцы скользнули по металлу, отыскивая
предохранитель. Потом медленно повернулся.
И застыл.
Карамазов хохотал.
- Шевеления в строю! Визирь, у ребенка больше отваги, чем у тебя! А,
Визирь? Тебе не стыдно?
- Ты не сможешь уйти!
Заров подтянул ноги, выпрямился, повернулся. Плевать. Хватит стоять,
распятым на бетоне.
Хайретдинов, бледный и взмокший, все же казался торжествующим.
- Ты сдохнешь, Посланник Тьмы! Сдохнешь, нафаршированный свинцом!
Давай, убивай меня и детей - и попробуй вырваться из кольца!
- Мария указала мне один путь... хороший путь, - Илья оставался
спокойным. - Когда не можешь победить сам - продолжи себя. Продолжи себя в
другом.
Он выстрелил - дважды, как бы и не целясь, но Визирь качнулся,
недоуменно опустил голову, вглядываясь в пробитое на груди пальто.
Медленно поднял руку с зажатым в ней пистолетиком, словно пытаясь заткнуть
металлом раны.
- Вот как все просто, Визирь. Стоит появиться человеку - который не
верит во Власть - и она кончается.
Хайретдинов осел на колени, потом завалился на бок. Так в дешевых
фильмах умирают старые актеры, боящиеся резких падений.
Рашид Хайретдинов, "Визирь", Посланник Власти, третий из оставшихся,
ушел из жизни.
- И нас осталось двое, - Карамазов отвернулся от Визиря. - Кирилл, ты
и впрямь собрался стрелять?
Мальчишка с пистолетом отступил на шаг.
- Я не буду тебе говорить, что это сложно, - Илья все так же стоял,
небрежно опустив оружие. - Это не так. Стоит лишь коснуться курка - и пуля
уравняет нас. А у тебя достаточно оснований меня ненавидеть.
Он медленно пошел к Кириллу.
- Но, все таки, я полагаю - ты не выстрелишь. Кроме простоты и
ненависти нужна еще и свобода.
Илья остановился в полуметре от Кирилла. Вытяни тот руку - он уперся
бы пистолетом в убийцу.
- Я убил твою мать, мальчик. Я сломал твою жизнь - навсегда. Лев
Толстой не осудил бы тебя за выстрел. Но...
Карамазов протянул руку, перехватил запястье мальчишки, вывернул,
заставляя уронить пистолет.
- Но кроме простоты и ненависти нужна еще и свобода...
Ярослав рванулся. Ему казалось, что это было очень быстро и
неожиданно. Он готовился к этому движению уже с минуту.
Карамазов встретил его одним-единственным коротким ударом, и Заров
согнулся, вцепившись в живот. Боль оказалась чудовищной, раздирающей все
тело, боль от небрежного движения профессионала, которым он не был.
Илья схватил его за волосы, подтягивая к себе. Прошипел:
- Остынь, писака!
Коленом - в пах. Даже не больно - нет больше места для боли. Заров
упал, скорчился, увидел, как поднимается пистолет, освещается на миг
зрачок дула, и пуля, ударившая в бедро, заставила его вытянуться,
скользнуть по липкой, грязной, снежной каше.
- Ну как, удалось отбить пулю? - с любопытством спросил Илья.
- Я... не успел напрячься, - прошептал Заров.
Карамазов уже утратил к нему интерес. Вновь повернулся к Кириллу,
растрепал ему волосы:
- Мальчик, ты старался...
Он ударил Кирилла в лицо, и тот вскрикнул, отброшенный к стене. Осел,
прижимая ладони к разбитому носу.
- Это за тот пинок, у ограды, - сказал Илья. Поддел ногой валяющийся
на земле пистолет, тот скользнул, исчезая среди мусора. - Визитер! А ты
очень дисциплинированный.
Валяющийся в грязи Ярослав ув