Царь, царевич, король, королевич...
К списку книг
а той половине царства живет, что я Емеле с Несмеянушкой
на свадьбу презентовал... Покаместь в отделе режима паспорт загра-
ничный оформят, пока таможню пройдем...
- Развел ты, княже, бюрократию, - нахмурился Григорий. - Пом-
рет Забава, то-то урок тебе будет.
Побледнел Владимир от слов эдаких, поежился... Махнул рукой,
мол, "была-не была..." и молвил:
- Айда, без документов попробуем.
... - Стой, кто идет! - пронесся над границей зычный окрик
богатырский.
- Кто, кто! - проворчал Владимир. - Дед Пихто! Князь это!
- А по мне - хоть князь, хоть грязь, а в чужой овин - не
лазь, - презрительно объявил пограничник.
- Видал?! - беспомощно глянул Владимир на Григория. - Я нонче
- аки король заморский, Лиром именуемый! - Затем вновь обернулся к
богатырю, напустил на чело грозности и заорал:
- Да ты че, Илюха! Как же этот овин - мне чужой?! Земля-то
сия - Русь, а я - князь русский!
Богатырь покачал головой:
- Э, нет. Руси-то две теперича. Та что у тебя - Русь Влади-
мирская. А тута - Русь Емелина, сюда пускать не велено...
Григорий отстранил князя рукой, выступил вперед и вдруг гарк-
нул, да так, что испуганно присел и поджал уши конь под Ильей Му-
ромцем:
- Оборзели?!!
Илья оторопело уставился на него. Григорий набрал в легкие
побольше воздуха и, выпучив глаза, рявкнул еще:
- Над князем куражиться?!! У последней черты, можно сказать,
стоим! Разменяли Русь, мать вашу!!!
Ноги у богатырского коня окончательно подкосились, и он тяже-
ло плюхнулся наземь.
- Да ладно, брось орать-то, - примирительно заговорил вынуж-
денно спешившийся Илья. - Чего надо-то?
Однако Григорий раздухарился и, видать, в сердцах о цели сво-
его прибытия запамятовал:
- Чего надо?! - продолжал он грозно кричать. - А если даже и
ничего, тогда что?!!
Илья призадумался, но промолчал. Тут вовремя встрял Владимир.
Опосля гришкиного рыка голос его казался тоненьким и слабеньким,
хотя и кричал он, пытаясь попась тому в тон:
- Лечить Забаву будем, или как?!
Илья глянул на него, презрительно поморщился, но тут князя
подхватил Григорий:
- ИЛИ КАК?!! - рявкнул он с присвистом.
Илья почесал шлем.
- Вот это да, - сказал он, - вот это я понимаю. Глас народа.
Проходите, чего уж там. Или мы - нехристи какие, не понимаем?..
Дело-то семейное...
Григорий и Владимир чинно проследовали через границу. Князь с
уважением поглядывал на своего спутника.
...Обезумевший от горя Добрыня сидел перед постелью жены,
время от времени роняя на дубовый пол скупую мужскую слезу.
Войдя в покои, Владимир остановился в нерешительности. Григо-
рий же протопал прямо к постели и приказал безаппеляционно:
- Очистить помещение!
- Ты кто таков? - подпрыгнул от неожиданности Добрыня.
- Лекарь это, Добрынюшка, лекарь, - успокоил его Владимир. Из
народа человек. Святой, ежели не врет. Обещался зазнобу твою на
ноги поставить.
- Пущай ставит, ежели обещался, - согласился Добрыня. - А не
поставит, пусть на себя пеняет.
- Очистить помещение, - неприятным голосом повторил Григорий.
- И ты, князь, тоже, между прочим, выйди, а то, не ровен час, на
тебя хворь перекинется.
- Пошли, пошли, Добрынюшка, - заторопился князь и потянул бо-
гатыря за рукав.
- Да как же я жену свою... в спальне... с мужчиной... - начал
Добрыня неуверенно, но Владимир тут же инициативу перехватил:
- Да ведь старец он уже, Добрыня. Святой, тем более. А меди-
цина, брат, дело темное, разумению нашему не подлежит...
Наконец, князь выволок богатыря из комнаты, и Григорий с За-
бавой остались наедине. Григорий откашлялся и произнес в подраги-
вающую от рыданий спину:
- Ну, сказывай, красна девица, что у твоей болезни за симпто-
мы?
Забава прекратила рыдать, обернулась, села н