Царь, царевич, король, королевич...
К списку книг
любишь? - вступил в разговор Кащей. Мужик повернулся и
впервые заметил, с кем он едет. Лицо его побледнело, он сглотнул и
тихо сказал:
- Нет... никогда не ем. В них холестерина много!
- Ах, холестерина тебе много! - Кащей похлопал крылышками по
бокам. - Тебе яйца наши не нравятся?!
Тут электричка притормозила, и мужик со своим чемоданом выле-
тел из тамбура. Пулей.
Все развеселились, и до Москвы мы ехали без приключений. Ког-
да поезд медленно втянулся на вокзал, взрослые вышли, а я выпорх-
нул из вагона. Выпорхнул и сразу почувствовал знакомый с недавних
пор запах. У мухи-то обоняние - ого-го! А милиционеры пахнут сво-
еобразно, для мухи чем-то даже приятно... Через мгновение я их и
увидел.
На перроне стояло штук двадцать милиционеров с дубинками, на-
ручниками и автоматами. Все они хмуро смотрели на нас.
- Ох... - убитым голосом произнес Кубатай, обмякая. - Совсем
забыл, что в двадцатом веке уже изобрели телефон...
Один из милиционеров поднял мегафон и заорал:
- Руки вверх! Шаг вправо, шаг влево - попытка к бегству!
Взмах крыльями - провокация! Бросай оружие!
Ватсон тоненько охнул, стал медленно оседать и, наверное,
упал бы, не подхвати его на руки Шерлок Холмс.
Кубатай преобразился. Грудь его выгнулась, как Дворцовый мост
в Санкт-Петербурге, глаза метнули огонь, усы стали медленно при-
подниматься.
- Никогда, - воскликнул генерал, - никогда Кубатай не бросал
оружия!
Положение было хуже некуда. Московские милиционеры явно оби-
делись за своих мытищинских коллег. И тут Смолянин, нервно комкая
юбку, заголосил:
- Люди добрые! Помогите! Честных людей обижают! Животных му-
чают! Помогите!
Я, конечно, догадывался, что это нам не поможет, но все-таки
от смолянинской отваги стало приятно.
- Считаю до трех! - продолжал кричать милиционер. И торопливо
начал считать: - Раз, два, два с половиной...
- Отставить! - раздался вдруг чей-то тонкий голос. Ватсон
встрепенулся и начал озираться. А я, благодаря своим мушиным гла-
зам, сразу увидел маленького, лет восьми-девяти мальчика, который
как раз вышел из соседнего вагона и наблюдал за происходящим.
А самое удивительное - что милиционеры его послушались! Опус-
тили оружие... правда лица у них при этом стали - смотреть страш-
но!
- Товарищ мальчик! - дрожащим от ненависти голосом произнес
милиционер с мегафоном. - Это преступники!
- Доложить как положено, - лениво ответил мальчик, поправляя
воротник джинсовой курточки.
- А-а-а! - пропел милиционер, комкая мегафон. - Товарищ маль-
чик, разрешите доложить?
- Разрешаю.
- Майор Брайдер. Задерживаем опасных преступников, террорис-
тов. Напали на представителей власти... хулиганили...
Мальчик подозрительно посмотрел на нас, увидел пингвина... и
заулыбался. Подбежал, храбро схватил Кащея за крыло-плавник, пог-
ладил, и заискивающе спросил у Кубатая: - Это... это ваш?
- Э-э-э... Наш! - смешался генерал.
- Ручной?
- Дрессированный, - кокетливо улыбаясь, сообщил Смолянин. -
Орликом зовут!
- Здорово... А что они на вас так разозлились?
- Не знаем, - покривил душой Кубатай. - Шли мы, шли, никого
не трогали. Мы - знаменитые цирковые артисты. Это - рыжий клоун
Смолянин, а я - зеленый клоун Кубатай. Гастролируем по миру с Ор-
ликом... всем нравится. А тут напали, негодяи... Орлика хотели
ударить!
Мальчик явно был из тех ненормальных юных натуралистов, у ко-
торых дома аквариум, клетка с канарейками, вольер с хомяками и па-
ра дворняжек. Он побледнел, еще раз погладил пингвина и заорал на
милиционеров:
- Разойдись!
- Нет! - храбро возразил майор Брайдер.
Мальчик нахмурился, прищурил глаза... И откуда-то сверху
скользнули к земле быстрые серо-стальные тени! "Птицы" - понял я,
метнулся