Искатели неба - 2
К списку книг
а меня посмотрел. Странная у него манера, глянул - будто коснулся... и тут же взгляд отдернул.
- За что мне такая честь? - спросил я.
- Скажи правду, вор Ильмар, - моего нахального вопроса Пасынок Божий будто и не заметил. Не заметил, но ответ дал... - Здесь, в сердце веры, в символе Урбиса, ты не посмеешь сказать не правды. Ответь... - Снова быстрый взгляд - только теперь Пасынок Божий глаз не отвел, впился в меня взглядом, и голос его окреп, набрал силу:
- Кем ты считаешь Маркуса, бывшего принца Дома?
- Искупителем... - прошептал я. Пасынок Божий Тонко сжал губы. Спросил:
- Почему?
- Он Слово Изначальное узнал... - начал я. - Разве простому человеку оно дастся?
Молчал Юлий, смотрел в пол, опять будто задремав. Но я к такой его манере уже привыкать стал и ждал терпеливо.
И дождался:
- Скажи, брат мой во Сестре и Искупителе, Ильмар-вор... А почему же Церковь с таким усердием ищет повсюду невинное дите, в котором дух Искупителя приют нашел?
Перевел я дыхание, собрался с силами и ответил, как думал:
- Изначальное Слово - власть, ваше святейшество. Ключ ко всем Словам, что были, и есть, и будут. Ко всем богатствам, что в Холоде спрятаны.
- Что же с того?
- Кто Изначальным Словом владеет, тот будет миром править... - пробормотал я. - А это и для мирских владык - соблазн, и... и для Церкви Святой.
- Ильмар-вор... - начал было Юлий, да замолчал в раздумье. Потом голову поднял и будто только меня увидел - спросил:
- А расскажи-ка мне, Ильмар, что случилось в городе Неаполе, где встретился вам офицер Стражи Арнольд.
Расскажешь?
Пустой вопрос, все я уже сказал, еще на первом допросе... Плоть слаба: как стал мне итальянский искусник "Белую розу, красную розу" показывать, так и рассказал, уже на третьем белом лепестке во всех грехах признался.
- Расскажу, - кивнул я.
Хорошо хоть не с самого начала повелел Пасынок Божий рассказывать. С гиблой каторги на Печальных Островах, откуда мы с Маркусом бежали, планер похитив и летунью Хелен принудив до материка нас доставить. С города Амстердама, где на меня облаву устроили и где стал я свидетелем проступка Арнольда, офицера Стражи - в горячке схватки собственного напарника убившего. А больше всего не хотелось мне рассказывать, да и просто вспоминать, как святые братья во Сестре и в Искупителе друг друга убивали... и как я одного из них убил...
Ну а Неаполь... что по сравнению со всем этим Неаполь?
Рассказал я Пасынку Божьему, как бежали мы с Мира-кулюса: младший принц Маркус, я, летунья Хелен и настоятельница Луиза, помогавшая Маркусу на Острове Чудес от Стражи прятаться. Как Маркус своим Словом чудеса творил, как мы от линкора имперского отбились, как в дилижансе рейсовом приехали в Неаполь - прямо в засаду, устроенную Арнольдом.
И как Маркус побоище остановил, одним лишь Словом... Как холод прокатился по улочке, как испуганно ржали лошади, с которых исчезла упряжь. Как стражники, оставшиеся в один миг с голыми руками, дергались, будто тарантеллу танцуя, ощупывали себя, оглядывались, пытаясь понять, кто же их обезоружил.
Тогда Марк забрал в Холод все, что только могло послужить смертоубийству.
Забрал, даже не прикасаясь, даже не глядя - одним усилием. Далось ему это непросто, и повязали бы нас стражники, даже без оружия оставшись - если бы не Арнольд.
Что у него тогда в душе творилось? Лишь Сестре с Искупителем ведомо.
Мне-то попроще было, на меня долг офицерский не давил, я Дому не присягал...
Только Арнольд выбор сделал. И вывел нас из засады, собственных солдат раскидывая, будто кукол тряпичных, одной рукой дорогу прокладывая, другой беспамятного Маркуса к груди прижимая.
- Уверовал, значит, офицер Арнольд... - сказал Пасынок Божий. Вроде как с иронией сказал, но голос-то серьезным остался. - Писание вспомнил...
- Как же его тут не вспомнить? - отважился я на вопрос. - Ведь сам Искупитель, когда солдаты римские его с Сестрой убить хотели, т