Звездная тень
К списку книг
r />Запах планеты, который невольно отмечаешь сразу же после посадки, был почти неуловим. Поэт сказал бы, что так пахнет звездный свет. Я просто не нашел сравнения. Может быть - запах отсутствия жизни...
- Озон,- неожиданно произнесла Маша.- Озоном пахнет, правда?
- Это от двигателей...- ответил Данилов. Выбрался из кресла, осторожно перешагнул собравшийся валиком купол. Обернулся: - Петр, позволишь?
- Валяй,- согласился я.
Данилов постоял секунду, потом спрыгнул вниз. Посмотрел на свои ноги, будто ожидая увидеть высовывающиеся из почвы хищные пасти. Сказал:
- Маленький шаг одного человека... на фиг не нужный всему человечеству.
Слова тонули в тишине. Потрясающая тишина - нет ни ветра, ни голосов, ни привычного "индустриального" шума. Только наше дыхание.
- Странные оптические характеристики,- заметил счетчик, медленно выбираясь из кабины.- Атмосфера практически не искажает спектр...
- И это все, что ты можешь сказать? - спросил я. Из всех нас только счетчик не испытывал никакого трепета или восхищения перед небом Ядра.- Никаких чувств не пробуждается?
- Я, конечно, могу произнести ряд фраз, означающих сильные эмоции,- насмешливо ответил счетчик.- Но не стоит, Петр, подходить ко мне... совсем уж по-человечески.
Кивнув, я проглотил обидное замечание. Видимо, счетчик это понял:
- Петр, полагаю, очень многие расы Конклава испытали бы эмоции, близкие к человеческим. Для меня, однако, существует причина, мешающая оценить эту картину.
Он помолчал.
- На нашей планете, Петр, вообще не видно звезд. Все чувства, какие я мог бы ощутить, были испытаны мной давным-давно, когда я впервые оказался в космосе.
Счетчик легко спрыгнул вслед за Даниловым. Маша посмотрела на меня, пожала плечами и осторожно полезла следом.
- Подожди! - окликнул я ее. Открыл контейнер между креслами, достал банки с питанием.- Лови!
Две банки я кинул Маше, две - Данилову. Две оставил себе. Счетчик, не дожидаясь вопроса, отказался:
- Мои скромные потребности тебе известны...
- Это комбинированный рацион,- пояснил я.- Удовлетворяет потребности в еде и питье. На всякий случай.
- Корабль так и будет стоять? - пряча банки в карманы, спросил Данилов.
Я отдал мысленный приказ и выбрался следом. Кабина сомкнулась. Кораблик, классическая летающая тарелка, смотрелся здесь вполне уместно. Куда более, чем трое людей без скафандров.
- Он будет ждать,- сказал я.- Что-что, а ждать они умеют...
- А потом придет кто-то в твоем облике, сядет в кресло и отправится с экскурсией на Землю,- поддержал меня Данилов.
- Не знаю, насколько это вероятно,- ответил я.- Но, наверное, справедливо. Если уж я влезал в чужое тело...
Ты хочешь вернуть свой изначальный облик?
Куалькуа задал вопрос сухо и без любопытства.
Да!
Я начинаю.
- Ребята, отвернитесь...- успел попросить я. И лицо пронзила боль.
Хорошо, что они послушно отвернулись. Не потому, что это выглядело слишком уж отвратительно. Меня скрутило от боли, я не мог сдержать стона, из глаз катились слезы. Все тело горело. В этот раз куалькуа то ли был небрежен более обычного, то ли торопился - я чувствовал себя так, будто с меня сдирают кожу.
Когда наконец трансформация закончилась, я стоял на коленях, лицо было в слезах, губа оказалась прокушенной до крови. Единственное, за что я и впрямь испытывал благодарность - куалькуа все же убрал рану на шее.
- Петр...- Маша коснулась меня.- Как ты?
- Как? - я неуклюже поднялся.- Я - снова я. Вот и все.
Меня чуть пошатывало, но боль уже исчезла, ее сменило блаженное расслабление.
- Таким ты мне больше нравишься,- вдруг сказал рептилоид голосом деда.- И... я тебе завидую, мальчик мой.
Я кивнул. Я понимал деда. Ему никакая боль не поможет вернуть прежнее тело. Через мгновение вместо него уже заговорил рептилоид:
- Все же не стоило делать это так сразу. На виду у корабля.
- Он заметит преображение на любом расстояни