Звездная тень
К списку книг
вовал, как мир плывет, земля падает вниз, мелькают стены ангара. Машина прошла в двери впритирочку, словно красуясь перед оставшимися "дельтами". Возможно, так оно и было.
Небо. Бескрайнее небо.
Я вдруг понял, как скучал по нему!
Короткий посадочный этап челнока - он никогда не мог дать ощущения полета. Дерганье по курсу, не более того. Полет пассажиром - это вообще несравнимо.
Как же мне хотелось летать по-настоящему! Чувствовать штурвал... ну ладно, пусть тут нет никакого штурвала, чувствовать саму машину, силу двигателей, рев разрываемого воздуха, свободу маневра. Это совсем не походило на то слияние, что я однажды испытал с кораблем Геометров. Там - роль зрителя, может быть, командира. Здесь, скорее, ощущения наездника, оседлавшего застоявшегося боевого коня. Вроде бы и конь вышколен, и желания почти одни и те же - мчаться вперед, в безумие схватки. А все равно - каждое движение дается преодолением чужой воли, послушной, но характерной...
- Не отставай, Петр.
Мы прошли над городом. Город на глазах затихал. Гасли огни. Исчезали с улиц люди. Легкое усилие позволяло увидеть любую сцену вблизи, ясно и отчетливо. Стадион с толпой зрителей, валящих в какие-то подземные бункеры. Команды разбегались по своим норам... надо же, это то самое нелепое соревнование по выкладыванию фигур, что я видел по экрану утром! Над зданиями расцветают энергетические зонтики - город то ли к бомбардировке готовился, то ли просто маскировался. На улицах - разбегающиеся фигуры, перевернутые столики открытого ресторанчика, пожилая женщина хватает каких-то бегущих детей и затаскивает в свою дверь, под вспыхивающую защиту...
- Фронт рядом,- сухо сказал Снег.- Выброс мутагена накрывает город максимум за пятнадцать-двадцать минут. Не успеешь укрыться - сам станешь зелененьким... а машины гражданской обороны будут только через полчаса. Они базируются за горами, там безопаснее.
Город исчезал, мы делали разворот к грязевому морю. Я проводил его взглядом. И сказал:
- Жаль...
- Не понял, Петр.
- Жаль, что я там не побывал.
- Эй! С таким настроением...
- Извини.
Я замолчал. Мы приближались к границе.
Никаких карт в привычном понимании не было. Да и незачем мне теперь смотреть на карты - с помощью "дельты" я видел все вокруг на протяжении сотен километров. Машина сама выделяла необходимые объекты. Вот и линия фронта - пылающая синяя черта, тянущаяся по болотной тине.
- Наша зона.
"Дельта" Снега качнулась и повисла неподвижно. Я заставил себя повторить маневр, давя и в себе, и в машине жажду движения.
- Задача - не допустить прорыва врага за линию размежевания,- отчеканил Снег.- Пересекут черту - бей всеми силами.
- Ясно. А если не пересекут?
- Тогда стисни зубы,- помолчав, ответил он.
Мы парили в одиночестве, примерно на двухкилометровой высоте. Остальные машины были где-то далеко, прикрывали свои участки границы.
- Как надоело...- прошептал Снег.- И уйти сил нет... словно предательство. И терпеть...
Я осторожно повел "дельту" вниз. Завис над болотом, вгляделся в бурую жижу. Снег молча наблюдал за моими маневрами.
Тина кишела жизнью. Она покрывала не только поверхность, уходила вниз на десятки, сотни метров, цеплялась за дно. В переплетении нитей и жгутов скользили какие-то тени. Крошечные оранжевые рачки, напуганные зависшей машиной, суетливо разбегались с поверхности, ныряли в гущу. Копошились комки бесцветных, словно из пещер выползших червей. Ползали по грязи прозрачные, студенистые твари, плоские и гибкие.
- Красиво? - иронично спросил Снег.
- Да,- признался я. В мельтешении чужой жизни была своя красота. Неприятная, но завораживающая, из того же разряда, что паучьи хелицеры и педипальпы, щупальца медуз и фасеточные глаза насекомых.
- Зеленые это жрут,- сказал Снег.- Та жаба с удовольствием слопала бы пригоршню червей. Можешь зачерпнуть, привезешь ей гостинца.
Он захохотал. Я стал п