Звездная тень
К списку книг
>Я не буду лгать. Я никогда этого не делаю. Я либо молчу, либо говорю. Трудности с формулировкой.
- Ты уж постарайся,- попросил я.- И я постараюсь.
Когда ты вошел во Врата, это было не переносом тебя в пространстве, как поступает раса Геометров.
- Так.
Это было... я предупреждал о трудностях формулирования. Когда ты вошел - это было постижение. Нечто постигло тебя. Вот так...
Ощущение оказалось непередаваемым. Будто я издал крик - беззвучный вопль, вместивший в себя все, от смутных детских воспоминаний до бритья с помощью куалькуа. На какой-то миг я вспомнил такие вещи, которые давным-давно укрыла милосердная злодейка память. То, что рад был вспомнить. То, что я вспоминать бы не хотел...
Рухнув на пол, больно отбив колени, я жадно втягивал воздух. Нет...
Глава 2
Все - большое. Очень большое. Мир - для великанов. Вот один из них стоит надо мной и протягивает руки.
- Пойдешь со мной?
Кажется - я думаю. Даже трудно понять, о чем, мысли неправильные, непривычные - я думаю не словами, а образами, клочками эмоций, ярких и простых. Видимо, хочу пойти. Очень сильно. До рева. Вот только сказать боюсь. Или стесняюсь. Потому поступаю проще - одной ладошкой хватаюсь за протянутую руку, а другой - за ногу женщины в халате, стоящей рядом. У нее морщинистое, старое уже лицо, в глазах слезинки, но она улыбается. Словно рада за меня. Она хорошая, я ее очень люблю. Только еще больше хочу пойти с тем, кто протянул мне руку. Да я с ним и пойду, никуда не денусь. Когда большие чего-то хотят, можно плакать, прятаться, все равно будет по-ихнему. Так всегда бывает...
Пол вроде тоже бумажный. А все равно - холодный... и твердый...
Какой ты был тогда молодой, дед. Я тебя помню уже другим. Как сильно ты сдал. Неужели из-за малыша, свалившегося на голову в шестьдесят лет?
"В апреле 1661 г. два иезуита, австриец Иоганн Грюбер и бельгиец Альбер Орвиль направились сухим путем из Пекина в Рим с тайным поручением"...
Зазвонил телефон. Не отрываясь от книжки, я схватил трубку, надавил кнопку.
- Алло!
- Петь?
У меня сразу екнуло в груди.
- Ром?
- Ага. Ты... что делаешь?
Я поджал ноги, втягиваясь в кресло. Отпихнул книжку.
- Ничего. Книжку читаю.
- Интересную? - помолчав, спросил Ромка.
- Угу. Про путешествия.
Нет, неправда, не мог он мне позвонить! Это он был прав, а я - нет. Мне надо было мириться, и звонить Ромке, и сопеть в трубку, стараясь забыть, что расквасил нос своему лучшему... что там лучшему - единственному другу!
- Хочешь почитать? - завопил я.- Заходи! Или вместе почитаем!
- Не, я не могу,- Ромка чуть повеселел.- Тут... понимаешь... мы с Данилой собрались...
Он понизил голос:
- В тот подвал забраться! Пошли? Данила говорит, что надо втроем...
Как будто больше некому было позвонить! Да знаю я, знаю, я сам хочу помириться!
- Давай! Только завтра!
- А почему?
- Ну, мы с дедом поспорили, кто больше знает об исследованиях Тибета... ну, мне еще надо столько всего прочитать, мы вечером дуэль устраиваем.
Я уже и не рад был, что начал про это говорить. Подумаешь... ну, проиграл бы я деду, высмеял бы он меня...
- Трусишь просто,- вдруг сказал Ромка.
И что-то во мне, колючее и быстрое, выпалило, прежде чем я успел его поймать:
- Кто бы говорил... плакса...
- А ты сволочь! Сам трус! - выкрикнул Ромка.- Мы Юрку позовем! А ты мне лучше не попадайся!..
Я кинул бибикающую трубку на стол. Потом схватил проклятую книжку и запустил о стену.
Вот и все. Нет у меня больше друга. И не будет никогда.
А вот валяться не надо. Зачем я лежу на полу, в чужой комнате, на чужой планете...
Так и получилось, Ромка. Ты у меня был единственным другом. Может, дед про то и не знал. И не хотел, чтобы мы рассорились. Только... так получилось.
Стыдно-то как... И ведь ожидал я этого. Знал прекрасно, что в первый раз толком не получится. Во всех книгах написано, что вначале