Звездная тень
К списку книг
и,- огрызнулся я.- Успокойся. Его это просто не волнует.
Почему-то мне не хотелось смотреть в глаза спутникам. Я отер лицо, огляделся.
Вне корабля планета Тени оказалась куда менее сказочной. И, признаться, неуютной. Воздух все же был прохладен для нас. Почва, издалека так красиво расцвеченная звездной иллюминацией - простой каменистой землей. А к пылающему миллионом звезд небу мы уже немного пригляделись.
- Какая-то дурацкая ассоциация появляется,- поморщившись, сказал Данилов. Он вел себя так, словно ничего не произошло. Что ж, спасибо.- А? Петя? Есть у тебя такое ощущение, что все это...- он взмахнул рукой,- что-то очень знакомое. Вот только в новой обертке. В пышной.
В принципе я был с ним согласен. Какая-то ассоциация и у меня вертелась. Неуловимая. Призрачный, карнавальный свет... безжизненная даль... стерильное безмолвие.
- Карел, можешь что-нибудь предположить?
- Догадки - не самая сильная моя сторона.
- Тогда я хочу поговорить с дедом. Домыслы - как раз по его части.
Через неуловимый миг счетчик передал контроль своему квартиранту.
- Спасибо, Петя,- первым делом сказал дед.- Ящерка не так холодна, как хочет казаться... нипочем не уступает место.
Рептилоид энергично покрутил головой. Дед наслаждался возможностью самостоятельного обзора.
- Вот и сбылась моя мечта - своими ногами ступить на чужую планету. Наполовину сбылась,- с мрачной иронией изрек дед.- Что ты хочешь спросить, Пит?
- У тебя не появилось никаких ассоциаций?
Дед помолчал.
- Ничего особенного, Петя. Так... из разряда красивостей. Чистилище.
- Что?
Если сейчас дед еще способен был смущаться, то это произошло.
- Я же говорю - абсолютная лирика! Чем-то подобным я представлял себе тот свет. Ни рай, ни ад, а именно чистилище. Как там, у Данте... э... "я поднял взгляд очей"... э...
- "Казалось, твердь ликует их огнями; о северная сирая страна, где их сверканье не горит над нами!" - невольно подхватил я.
Маша громко фыркнула. И неожиданно попросила:
- Андрей Валентинович, не давите нас поэзией! Боюсь, тут все будет куда реальнее и неприятнее, чем загробный мир.
Я уставился на деда. Первый раз после воплощения в теле рептилоида Маша заговорила с ним. Неужели все же согласилась, что он остался человеком и в теле счетчика?
Но вряд ли дед способен простить ей предательство...
- Хорошо, Маша,- добродушно ответил дед.- Не буду давить. Я прекрасно помню, что твоим любимым поэтом был Пушкин, любимым писателем - Толстой, а любимой музыкой - "Лунная соната".
Кажется, она покраснела. Вот уж не пойму почему. Вроде бы ничего обидного дед не сказал.
С минуту еще мы топтались вокруг корабля, будто ожидая. Чего угодно - торжественной делегации с цветами, толпы мыслящих грибов, или танкового корпуса. Но мир Тени игнорировал нас столь хладнокровно, словно и впрямь состоял лишь из голой равнины.
- Ну что, пойдем? - Данилов вопросительно посмотрел на меня.- Кажется, туда...
- Счетчик помнит точное направление,- сказал дед.- Он просит меня уйти на второй план... так что - до свидания.
Рептилоид выдержал короткую паузу и продолжил:
- Я готов служить проводником. Будем двигаться?
Я кивнул.
- Эти идиоты Геометры,- буркнула Маша,- могли предусмотреть в корабле какой-нибудь НЗ. Компас, оружие, палатка... хотя бы на случай аварийной посадки.
- У них не бывает аварийных посадок,- бросил Данилов.- Хорошо еще, что они не разучились питаться в процессе эволюции.
Вспомнив приторно-солоноватый вкус пищи Геометров, я покачал головой:
- Когда попробуешь содержимое консервов, у тебя появится шанс изменить мнение.
Идти было легко. Поверхность казалась выглаженной, утрамбованной. Словно и впрямь, как в версии деда, тут проводили какие-то испытания. Почему-то вспоминались степи вокруг Байконура - однажды, после посадки, мы устроили ночной пикник с ребятами из русских экипажей, казахскими техниками и